01. Heure Dorée
02. Fagne
03. Carmen
04. La Rouille du Temps
05. Le Nid d'Ivoire
06. Calice et Croix
07. Méridien
Эндрю Чолк успел застать последние славные дни “Сломанного флага”, начинал работать вместе с Дэвидом Джекманом (Organum) и братьями Рупенусами (New Blockaders и побочное). В музыке двигался размеренно и постепенно - от заряженных нигилофутуризмом смешанных шумовых опусов (Feral Confine, Accoy) до более предметного и образного дрона с эмбиентом. Чем в разных проектах и воплощениях занимается и сейчас.
Ван Люйк - музыкант со схожим путем. Первоначально участник проекта Noise-Maker's Fifes, гудевшего в то время, пока вся остальная Бельгия старалась хоть немного поддавать ритма, в 1996 Тимо покинул проект ради сольного акта Af Ursin. В котором, смог осуществить свои поползновения в сторону свободной музыки с участием не только электронного инструментария.
Elodie же, их совместное детище, при этом несет на себе следы скрещения скорее предметов вдохновления двух музыкантов почти одного поколения, нежели “обычную” деятельность. Электроникой - летучей, неусточивой и скрепляющей ткань записей звуконитями не толще паутинных - здесь занимается только Чолк. И то параллельно Эндрю переключается на гитары (акустику, на которой играет слайдом, и уже педальный слайд), пока отстранившийся от самолично сконструированных инструментов Тимо заведует набором из флейты, кото и гонга.
Эмбиент, который создают Эндрю и Тимо, проще всего пометить как “сюрреалистический”, и это будет недалеко от правды. В нем вполне можно услышать усекновенную (м)елодию, играющую перед танго в “Андалузском псе”, сомнамбулаторное пересечение реальностей, вычурность, которую приобретают казавшиеся знакомыми формы. Последняя запись дуэта, “Le Nid d’Ivoire”, и подчеркивает это видение, и одновременно придает ему искажение. “Гнездо слоновой кости” чуть компактнее, чем прежние пластинки дуэта, и одновременно чуть нарративнее - внятный, детальный девятиминутный финал становится почти трагичным в распаде своего завершения.
Вынесенная в примечания к пласту цитата Гуго фон Гофмансталя, последнего защитника поэта как живого связующего между царством материи и царством идеи, уточняет, о чем идет рассказ.
“Это стихотворение как летний вечерний ветер,веющий над свежескошенным лугом, доносит до нас одновременно дыхание смерти и жизни, предчувствие цветения, ужас разложения,теперешнее, здешнее и в то же время потустороннее, чудовищное потустороннее.
А теперь посмотрите на приложенный к альбому рисунок. Возможно, из-за него все возможные рецензенты как один окрестили “Le Nid d’Ivoire” “онейрическим”. Справедливо, при этом вроде бы Чолк и ван Люйк из этой парадигмы никогда и не выходили. Но пришли как раз то ли к осознанности, то ли к полному запоминанию своих снов, в изложении которых не стали скрывать и их кошмарный отблеск.
Артем Абрамов для STELLAGE